Стать хозяином дворянского поместья несложно: некоторые из них можно выкупить всего за базовую. Правда, при одном важном условии – все расходы по реставрации придется взять на себя. Именно так 12 лет назад поступили супруги-художники Александр и Вера Солдатовы. По счастливой случайности в их
заботливые руки попала старинная усадьба Дуниных-Раецких в агрогородке Райца Кореличского района. Как удалось сохранить 200-летний паркет, открыть музей и вдохнуть новую жизнь в давно забытый дом – в нашем проекте «Белорусы в кадре».
заботливые руки попала старинная усадьба Дуниных-Раецких в агрогородке Райца Кореличского района. Как удалось сохранить 200-летний паркет, открыть музей и вдохнуть новую жизнь в давно забытый дом – в нашем проекте «Белорусы в кадре».
История, которая длится более 10 лет, началась с большого желания Веры Евгеньевны открыть музей белорусской соломки.
– В 2009 году мы делали иконостас в Дудутках. Именно там возникла мысль о музее, ведь соломоплетение – это наше белорусское золото, не имеющее аналогов в мире. На тот момент я жила на хуторе неподалеку от деревни Воронча. Обратилась с этой идеей к местным властям. Председатель Миноблисполкома Александр Турчин, который на тот момент был зампредом Кореличского райисполкома, рассказал о пустующей усадьбе в
Райце и предложил именно там открыть музей, – вспоминает Вера Евгеньевна.
Райце и предложил именно там открыть музей, – вспоминает Вера Евгеньевна.
– Приехала, увидела огромный дом, прекрасный парк – и сразу сроднилась с этим местом. Поняла, что здесь я буду жить: кругом все такое будто родное, знакомое, греющее душу.
Слушая супругу, Александр Васильевич не сдерживает улыбки. Признается, его первое впечатление от масштабов увиденного было не столь радужным.
– Приехал на велосипеде, чтобы изучить, так сказать, объект. У меня при себе всегда есть бумага и карандаш – вдруг что-то нужно зарисовать, записать. Так холодно меня встретила усадьба, что я за велосипед да сразу в церковь. Батюшки на месте не было, взял свечу, набрал крещеной воды. Вернулся в дом: прошелся, окропил водой, почитал молитву.
Не поверите, но усадьба открылась совсем с другой стороны, – рассказывает Александр Солдатов. – Конечно, сразу понял, что потрудиться здесь придется немало, но
это не беда. Хоть мы и художники, но физической работы не боимся. Да и помощники есть: у нас двое сыновей и 16 внуков.
это не беда. Хоть мы и художники, но физической работы не боимся. Да и помощники есть: у нас двое сыновей и 16 внуков.
Изначально супруги получили дом на условиях целевого использования – важно было строить здесь культурное учреждение, которым и стал музей соломки. Спустя пять лет выкупили усадьбу. Теперь это их частная собственность. Правда, прятать старинное поместье от внезапных гостей они не собираются: чем бы ни были заняты, всегда находят время на экскурсию для любопытных туристов.
Сами же узнавали родословную своего дома от последовательниц монахинь, которые жили здесь с 1932 по 1943 год. Побывали в архивах, где по крупицам собрали многие сведения. Оказывается, у поместья, первые упоминания о котором датируются 1511
годом, очень интересная история. Известно, что дому принадлежало 4 герба: в разное время им владели.
годом, очень интересная история. Известно, что дому принадлежало 4 герба: в разное время им владели.
Дунины-Раецкие, Верещаки, Путткамеры и Желтовские. Частым гостем был Адам Мицкевич, который навещал свою возлюбленную Марылю Верещак, когда дом
принадлежал ее брату Юзефу. В советское же время здесь располагалась поликлиника.
принадлежал ее брату Юзефу. В советское же время здесь располагалась поликлиника.
Кроме дома, которому без малого 210 лет, сохранился красивейший парк. Главное его достояние – восьмитычинковый каштан. Он долгое время был единственным экземпляром в Беларуси. Маленький саженец Раецкая привезла с парижской выставки, чтобы на многие века он укоренился в здешнем саду. Уход за парком, который простирается в разные стороны на четыре гектара, требует немало усилий.
– Осенью опадает просто бесчисленное количество листвы. Мы соблюдаем экосистему, поэтому не сжигаем листья, а делаем перегной и вносим его в почву. Вот и каштан, который долгое время не давал потомства, с нами подружился. Так удалось его размножить по всей стране, – улыбается хозяйка усадьбы. – В этом году нас порадовали волонтеры, которые с готовностью помогали и по строительству, и с уборкой парка.
– Осенью опадает просто бесчисленное количество листвы. Мы соблюдаем экосистему, поэтому не сжигаем листья, а делаем перегной и вносим его в почву. Вот и каштан, который долгое время не давал потомства, с нами подружился. Так удалось его размножить по всей стране, – улыбается хозяйка усадьбы. – В этом году нас порадовали волонтеры, которые с готовностью помогали и по строительству, и с уборкой парка.
Новые хозяева стараются продолжать историю дома не только по части реконструкции, но и тех традиций, которые в разное время соблюдались его владельцами. Например, одно время здесь был театр. Также за чтением стихов собирались поэты, проводились разные
праздники. Вот и сейчас дом хоть и в ремонте, но живет.
– Когда праздновали 200-летие усадьбы, собралось много именитых гостей. Также здесь проходят различные мастер-классы, встречи писателей и, конечно, экскурсии, – уточняет Вера Евгеньевна и поясняет, что в процессе ремонта они стараются сохранить аутентичность строения. – Все делаем из экологически чистых материалов. Например, жилую часть утеплили глиной с кострицей – получился безопасный и недорогой
материал.
праздники. Вот и сейчас дом хоть и в ремонте, но живет.
– Когда праздновали 200-летие усадьбы, собралось много именитых гостей. Также здесь проходят различные мастер-классы, встречи писателей и, конечно, экскурсии, – уточняет Вера Евгеньевна и поясняет, что в процессе ремонта они стараются сохранить аутентичность строения. – Все делаем из экологически чистых материалов. Например, жилую часть утеплили глиной с кострицей – получился безопасный и недорогой
материал.
В одной из комнат сохранился до наших дней 200-летний паркет из лиственницы и дуба толщиной 40 миллиметров. В соседнем зале можно увидеть величественный камин,
которому также более двух веков, и он все еще действующий. Даже у окон, по словам хозяйки, есть свои секреты: сколько бы мастеров ни приезжали «на замер», ни один из них пока не взялся повторить старинную технологию.
– Этот фантастический дом нам дарит множество сюрпризов. Своим бывшим владельцам он служил летней дачей, а потому большая его часть не отапливается. Да и
как сейчас протопить почти 500 квадратов?! Поэтому несколько комнат мы объединили в тодну жилую. Провели свет, водопровод, есть даже интернет, – говорит собеседница. – Зато в холодной части, где музей, прекрасно хранится соломка. Просыпаясь, глядя в окно
на эти величественные голубые ели, хочется работать, творить и жить.
которому также более двух веков, и он все еще действующий. Даже у окон, по словам хозяйки, есть свои секреты: сколько бы мастеров ни приезжали «на замер», ни один из них пока не взялся повторить старинную технологию.
– Этот фантастический дом нам дарит множество сюрпризов. Своим бывшим владельцам он служил летней дачей, а потому большая его часть не отапливается. Да и
как сейчас протопить почти 500 квадратов?! Поэтому несколько комнат мы объединили в тодну жилую. Провели свет, водопровод, есть даже интернет, – говорит собеседница. – Зато в холодной части, где музей, прекрасно хранится соломка. Просыпаясь, глядя в окно
на эти величественные голубые ели, хочется работать, творить и жить.
Сердце усадьбы – большой выставочный зал, где представлены изделия из соломки. С потолка будто бы спускаются соломенные пауки, на стенах – неповторимые композиции, в витрине за стеклом – две венчальные короны, украшенные золотой соломенной вышивкой. К слову, нить мастерица плетет сама, а сырье выращивает на территории усадьбы. Центральные экспонаты – два величественных зубра из этого же материала.
– Вот точно такого же богатыря белорусская делегация увезла в Венесуэлу, – указывает Вера Евгеньевна на самого огромного зверя из соломки. – Конечно, музей только набирает свою силу, нужно работать над коллекцией.
“
нигде в мире нет такого понятия, как авторская соломка. В Беларуси же каждый мастер работает в своей технике. Образ зубра выполнила по личной технологии, у которой уже есть последователи – мои ученики.
Вера Евгеньевна хоть и старается очень скромно говорить о деле всей своей жизни, но мы-то знаем, что она по сей день принимает участие в различных выставках как в Беларуси, так и за рубежом. Например, с недавнего московского форума, в котором выступили представители 57 стран, привезла диплом первой степени. Уникальные работы Веры Солдатовой хранятся в коллекциях во многих странах: России, Великобритании, США.
Когда же мы просим показать святую святых – тот самый творческий уголок, где художница воплощает в жизнь все свои соломенные шедевры, оказывается, что нет такового в этом огромном доме.
Когда же мы просим показать святую святых – тот самый творческий уголок, где художница воплощает в жизнь все свои соломенные шедевры, оказывается, что нет такового в этом огромном доме.
– Знаете, наверное, привычка осталась еще с советских времен, когда мы жили в небольшой квартире и я занималась творчеством на кухне, сидя на стульчике, – смущаясь, отвечает она. – В усадьбе же моя мастерская – на диване перед телевизором. Работ на самом деле очень много. Кроме тех, что уже разлетелись по миру, храню порядка 25 эскизов того, что очень хотелось бы реализовать.
Александр Васильевич же, напротив, выбирал помещение под мастерскую со знанием дела: чтобы через огромные окна поступало как можно больше света, но при этом не мешало солнце. Родом он с Дальнего Востока, рисовать любил еще в раннем детстве. Вспоминает: когда его родные тетушки работали в типографии, частенько привозили ему альбомы. Белую бумагу по тем временам было очень сложно купить, потому такие подарки для будущего художника были только в радость.
– Как зарисуюсь, так и не замечаю, что уже ночь наступила. Настолько меня увлекал процесс, – улыбается Александр Солдатов и признается, что такое с ним происходит и по сей день. – Главное – это выбрать правильный ракурс. Частенько, вооружившись своим старинным деревянным этюдником, отправляюсь на поиски того самого лучшего места. Вот, кажется, одна и та же точка обзора, а в разное время дня она выглядит по-другому.
Более 30 лет Александр Васильевич занимается иконописью. Началось все с одной выставки, где ему на глаза попались древние иконы. Как человек творческий, он сумел вмиг прочувствовать всю их глубину и значимость. Подумал: а если попробовать самому написать нечто подобное?!
– В Бога верил, но мне один знакомый художник сказал: как же ты напишешь икону, раз некрещеный? Потом еще два года жил в монастыре, где работал, постигал азы иконописи с утра и до ночи, – говорит он. – В святом месте все настолько обостряется, на второй план уходят земные мысли. Важно настроиться, увидеть, какой икона должна быть, чтобы помогать людям в молитве.
Супруги мечтают, что со временем в усадьбе появятся залы с живописью и иконописью Александра Солдатова. В соседнем помещении, где сложена русская печь, разместятся предметы быта XIX века, которых в коллекции уже немало, есть даже старинная колыбель. Холл украсят портретами четырех владельцев усадьбы, а также их родословной и гербами.
– Дом меняет нас, а мы – его. Радуемся, когда приезжают люди и говорят, мол, раньше даже подступиться к нему нельзя было из-за дикой поросли. Что ни говори, а парк нам диктует свои правила: покупаем цветок, на коробке которого указано, что вырастет 50 сантиметров в высоту. Я же знаю, что у нас он вымахает под 1,5 метра, – говорит Вера Евгеньевна, с теплом посматривая на мужа, с которым прожили вместе уже 38 лет. – У нас никогда не бывает скучно. День на день не похож. Здесь совершенно другой микроклимат. Да и мы стали другими, не похожими на себя прежних.
