Герой нашего проекта много лет был наркоманом. Мысль о том, что это путь в никуда, не оставляла его, но зависимость оказывалась сильнее. Однажды, когда уже не было сил идти, он с молитвой пополз к иконе. Это стало первым движением к новой жизни. Сегодня мужчина возглавляет благотворительный центр, где помогают тем, кто отчаялся и не может сам отказаться от спиртного и наркотического дурмана. Рассказываем историю Александра Овчинникова.
Как в Беларуси помогают тем, кто отчаялся в борьбе с зависимостями
Людей, проходящих реабилитацию в Благотворительном центре в поселке Городная Брестской области, называют не пациентами, не клиентами и не больными. Для работников все они студенты. Наш сегодняшний собеседник Александр Овчинников здесь с 2013 года, со дня открытия учреждения.
– Сегодня я руководитель христианского реабилитационного центра для зависимых от алкоголя и наркотиков, где помогаю таким же людям, каким некогда был сам,– коротко представляется он.
– Сегодня я руководитель христианского реабилитационного центра для зависимых от алкоголя и наркотиков, где помогаю таким же людям, каким некогда был сам,– коротко представляется он.
Перед нами мужчина средних лет. При встрече на улице даже мысли не возникнет, что за его плечами годы наркозависимости. Разве что голос хриплый. Но Александр не курит. Он избавился от всех вредных привычек.
– Я счастливый человек, – признается собеседник. – Все остальное прилагается – новое восприятие реальности, свобода. Люди, употребляющие алкоголь и наркотики, стараются исказить реальность, но мы возвращаем к ней с помощью веры в Бога.
– Я счастливый человек, – признается собеседник. – Все остальное прилагается – новое восприятие реальности, свобода. Люди, употребляющие алкоголь и наркотики, стараются исказить реальность, но мы возвращаем к ней с помощью веры в Бога.
На данный момент в центре шесть студентов. Чтобы попасть сюда, достаточно позвонить по контактным телефонам.
– Какой-то специальной рекламы нет, чаще всего срабатывает сарафанное радио. Когда человек звонит, мы по телефону проводим собеседование, приглашаем, чтобы он приехал и посмотрел: надо это ему или не надо? Но в любом случае стараемся помочь всем нарко- и алкозависимым, – рассказывает Александр Овчинников.
– Какой-то специальной рекламы нет, чаще всего срабатывает сарафанное радио. Когда человек звонит, мы по телефону проводим собеседование, приглашаем, чтобы он приехал и посмотрел: надо это ему или не надо? Но в любом случае стараемся помочь всем нарко- и алкозависимым, – рассказывает Александр Овчинников.
– Наша миссия христианская, основанная на ценностях, заложенных в Библии.
С их помощью мы и помогаем людям.
С их помощью мы и помогаем людям.
– Я не медик, и мы не оказываем медицинских услуг, – подчеркивает Александр Овчинников. – Мы христианский центр реабилитации. На мой взгляд, алкогольная и наркотическая зависимости лечатся психологически, когда библейский принцип проникает в сердце человека и Христос «говорит» ему: «Это не болезнь, это грех. Иди и больше не греши». Естественно, мы «включаем» силу воли студента – без него самого никто ему не поможет. Человек сам должен принять решение, что хочет пройти программу в центре реабилитации, где запрещено даже курить. Если он готов, пожалуйста, мы помогаем.
В центре проводятся библейские занятия, используется трудотерапия. Один из главных стимулов – личный пример, когда человек, ранее прошедший путь реабилитации, на основе своих личных промахов и достижений объясняет сегодняшнему студенту, как выходить из разных ситуаций.
“
Сила в Боге. С помощью веры можно двигаться дальше. Если она слабеет, вероятность изменения жизненных обстоятельств увеличивается в разы, а то и стопроцентно.
Собеседник признает, что помочь можно не всем. Есть те, кто проводит в центре от месяца до полугода, а потом решает, что дальше справится сам, прерывает курс. Но в среднем 75% студентов, закончивших полный курс реабилитации, успешно интегрируются в социум, заводят семьи, ведут нормальный образ жизни.
Александр приводит пример истории со счастливым концом. Несколько лет назад ему позвонила плачущая девушка: «Мой брат сейчас лежит у меня дома. Ему 25 лет. У него цирроз печени в последней стадии. Он умирает». Александр говорит, что сначала отказал, потому что центр не берет людей, когда они при смерти. Но девушка настаивала.
– Я почувствовал ее боль, собрал студентов, которые тогда проходили реабилитацию, около 10 человек. Посоветовался, смогут ли они взять на себя ответственность и помогать. Все согласились. Люди не могли бросить такого же, как они. И парня привезли к нам. Через четыре месяца врачи изменили диагноз, сказали, что он практически полностью здоров. Сегодня, если вы увидите этого мужчину, не поверите, что он был у нас. Здоровый, улыбающийся молодой человек, у которого все впереди.
Наш собеседник рассказывает, что, как и многие зависимые люди, попал под дурное влияние в детстве. Он рос в хорошей семье, родители занимали большие должности, работали честно, но на дворе было начало 1990-х. Разгул криминала.
– Примерно в десять лет связался с плохой компанией, – вспоминает он. – Пошли сигареты, потом алкоголь, в 13 лет попробовал наркотики. Сразу это казалось баловством, а потом затянуло.
Александр признается, что никогда не обвинял родителей в том, что недоглядели или что-то упустили. Они всегда стремились дать сыну только самое лучшее. Возможно, в подростковом возрасте слишком мягко отнеслись к происходящему.
– Примерно в десять лет связался с плохой компанией, – вспоминает он. – Пошли сигареты, потом алкоголь, в 13 лет попробовал наркотики. Сразу это казалось баловством, а потом затянуло.
Александр признается, что никогда не обвинял родителей в том, что недоглядели или что-то упустили. Они всегда стремились дать сыну только самое лучшее. Возможно, в подростковом возрасте слишком мягко отнеслись к происходящему.
– На дне рождения, когда мне исполнилось 18 лет, отец встал и сказал: «Ты становишься совершеннолетним, и мы видим, какой путь ты избрал. Это неправильный путь, но мы не сможем тебе запретить по нему идти. С этого дня ты будешь самостоятельно отвечать за свои поступки». Родители были правы. Своим примером, всей своей жизнью они показывали, как надо жить. Но тогда я их не послушал, – признается Александр Овчинников.
Пошли судимости. Жизнь на свободе сопровождалась алкоголем и наркотиками. В таком режиме молодой человек прожил с 17 до 30 лет. Однажды в изоляторе временного содержания опытный сиделец сказал ему: «У тебя есть возможность бросить криминал и начать жить хорошо.
Пошли судимости. Жизнь на свободе сопровождалась алкоголем и наркотиками. В таком режиме молодой человек прожил с 17 до 30 лет. Однажды в изоляторе временного содержания опытный сиделец сказал ему: «У тебя есть возможность бросить криминал и начать жить хорошо.
Но есть одна проблема – нет желания. Знай одно: когда оно у тебя появится, не будет возможности».
– Эти слова я вспоминал часто, смотрел на верующих людей, которые встречались в жизни, говорили о божьей благодати, дающей свободу, о реабилитационных центрах. Мысли крутились в моей голове, – вспоминает собеседник.
Примерно за месяц до того, как Александру исполнился 31 год, ему стало очень плохо – шли ломки, не помогали ни алкоголь, ни наркотики. И тут взгляд упал на православную икону, подаренную бабушкой. Он подполз на коленях к иконе – идти не мог – и стал молить Бога: «Если Ты есть, дай мне выход. Мне тридцать лет, а у меня ничего нет за плечами».
– Эти слова я вспоминал часто, смотрел на верующих людей, которые встречались в жизни, говорили о божьей благодати, дающей свободу, о реабилитационных центрах. Мысли крутились в моей голове, – вспоминает собеседник.
Примерно за месяц до того, как Александру исполнился 31 год, ему стало очень плохо – шли ломки, не помогали ни алкоголь, ни наркотики. И тут взгляд упал на православную икону, подаренную бабушкой. Он подполз на коленях к иконе – идти не мог – и стал молить Бога: «Если Ты есть, дай мне выход. Мне тридцать лет, а у меня ничего нет за плечами».
На завершающем этапе реабилитации Александр Овчинников познакомился с будущей супругой. Центр готовился отпраздновать открытие подразделения Миссии «Возвращение» в поселке Городная – пригласили строителей, священнослужителей. Нужно было готовить еду на 150 человек. Александру, который тогда работал на кухне, прислали в помощь трех девушек из Барановичей. Одна из них взялась руководить готовкой:
– Когда я показывал Ирине, какая на кухне посуда, кто-то из сотрудников сказал ей: «Смотрите, какие у нас есть ребята. Это Саша, у него скоро программа реабилитации заканчивается». Это была любовь с первого взгляда. Когда она уехала, взял номер ее телефона у знакомого, позвонил.
– Когда я показывал Ирине, какая на кухне посуда, кто-то из сотрудников сказал ей: «Смотрите, какие у нас есть ребята. Это Саша, у него скоро программа реабилитации заканчивается». Это была любовь с первого взгляда. Когда она уехала, взял номер ее телефона у знакомого, позвонил.
| Александр вспоминает, как ухаживал за будущей супругой целый год. Молился и постился. Во время одного из телефонных разговоров она сказала прямо: «Если ты на что-то рассчитываешь, можешь даже не рассчитывать. Мы можем только дружить». Но дальше вмешалась судьба. Они вместе поступили в христианскую школу и начали встречаться. Наш собеседник к этому времени занимался керамикой, дарил будущей жене различные гончарные изделия. А она, возвращаясь домой, показывала подарки старшей сестре: «Вот какой-то мужик появился. Все горшочки мне дарит». – Так прошел первый год, а на второй мы уже вместе с Ириной молились, чтобы ее родители нас благословили, – вспоминает Александр. – Им нужно было время, чтобы принять наши отношения. Какой-то взрослый парень, с прошлым, из Бобруйска переехал в деревню, где занимается неизвестно чем при центре реабилитации. Без дома и квартиры, без перспектив на будущее. Год мы ждали, пока родители Ирины убедились, что у нас все серьезно. После этого нас благословили, и до сих пор у нас с ними очень хорошие отношения. |
| – Семья мне дала ощущение того, что я кому-то нужен, а еще – чувство защищенности, – признается собеседник. – У человека должно быть место, куда он может прийти с любой проблемой и где его поймут, утешат, поддержат, не дадут упасть духом. Для меня такое место – семья. Александр говорит, что рассказывает детям о своей молодости, если они спрашивают, но без подробностей. А на некоторые вопросы вообще не отвечает: – Есть люди, которые скрывают от детей прошлое, и когда подрастающее поколение случайно узнает о нем, это приводит к плохим последствиям. Я не скрываю, что в моей жизни были проблемы с наркотиками и алкоголем, но для меня важно, чтобы дети видели меня настоящим, чтобы они понимали, что с помощью Бога я могу теперь быть добропорядочным гражданином Беларуси. К этому же призываю и своих детей. |
«
Он рассказывает реальную историю о двух священнослужителях, один из которых пришел к другому в гости. У хозяина было более десяти детей. Многих из них он успел женить и отдать замуж. И никаких проблем у этой большой семьи не было, все дети поддерживали отца в служении, у них была хорошая работа и благополучные семьи. Священник, пришедший в гости, спросил у хозяина: «Как ты этого добился?!» Тот отвел его в беседку, где в земле было четыре углубления, и сказал, что именно в них благополучие его семьи. «А что это?» – спросил гость. И хозяин ответил: «Это следы от коленей, моих и моей жены. Мы постоянно молимся за наших детей».
»
Супруга Александра Ирина поясняет, почему год держала будущего мужа на расстоянии:
– Он был не в моем вкусе. Поэтому я никак не реагировала на его внимание. Да, помогла приготовить праздничный стол, сделала свою работу и уехала... Но за время общения с Александром я поняла, что у него есть огромное желание быть полезным людям, делать добро. Позже, во время одного из телефонных разговоров, я почувствовала, что никто, кроме меня, не сможет ему помочь реализовать хорошие качества. Как верующий человек, я сказала себе: «Бог, если ты выбрал меня, чтобы помочь Александру, я готова».
– Он был не в моем вкусе. Поэтому я никак не реагировала на его внимание. Да, помогла приготовить праздничный стол, сделала свою работу и уехала... Но за время общения с Александром я поняла, что у него есть огромное желание быть полезным людям, делать добро. Позже, во время одного из телефонных разговоров, я почувствовала, что никто, кроме меня, не сможет ему помочь реализовать хорошие качества. Как верующий человек, я сказала себе: «Бог, если ты выбрал меня, чтобы помочь Александру, я готова».
«
Женщина признается, что прошлое будущего супруга ее не пугало. Но, когда Ирина собралась замуж, мама попросила немного рассказать об избраннике:
»
– Она узнала, что Саша заканчивает программу реабилитации, и сразу заплакала: «Нет, доченька! Я тебя не для этого растила». Друзья и подруги были очень удивлены и спрашивали: понимаю ли я, что делаю? Но, когда я приняла окончательное решение выйти замуж и уехать в деревню из большого города, ни минуты не жалела. Было понимание: в любом месте, где окажется мой муж, где он будет помогать людям и делать добро, мне нужно быть рядом.
В сентябре этого года пара отпраздновала десятилетие совместной жизни.
– За эти годы Саша научился делать многое, чего не умел раньше, даже водить машину, – рассказывает Ирина. – Когда мы приехали к его родителям через год после свадьбы и он был за рулем, мама мужа обняла меня и сказала: «Ирина, что ты сделала с моим сыном? Он никогда таким не был».
– За эти годы Саша научился делать многое, чего не умел раньше, даже водить машину, – рассказывает Ирина. – Когда мы приехали к его родителям через год после свадьбы и он был за рулем, мама мужа обняла меня и сказала: «Ирина, что ты сделала с моим сыном? Он никогда таким не был».
Курс в центре, которым руководит Александр Овчинников, рассчитан на год. После окончания выдается специальный диплом о завершении программы реабилитации и книга с рекомендациями, как жить в социуме.
– Когда я сам был на последнем этапе реабилитации, приехал в деревню Городная, – рассказывает Александр. – Это место с XV века славится своими гончарами. А мне нужно было чем-то заниматься. Руководство центра предложило попробовать делать горшки. Первые попытки приводили к тому, что только весь перемазывался глиной. Возникла мысль: «Зачем я во все это ввязался?»
Но в деревне нет других развлечений. Через год Александра записали на IV Международный пленэр гончаров. Там собрались мастера из разных стран, некоторые – мирового уровня.
– Когда я сам был на последнем этапе реабилитации, приехал в деревню Городная, – рассказывает Александр. – Это место с XV века славится своими гончарами. А мне нужно было чем-то заниматься. Руководство центра предложило попробовать делать горшки. Первые попытки приводили к тому, что только весь перемазывался глиной. Возникла мысль: «Зачем я во все это ввязался?»
Но в деревне нет других развлечений. Через год Александра записали на IV Международный пленэр гончаров. Там собрались мастера из разных стран, некоторые – мирового уровня.
– Во время мероприятия я принял окончательное решение, что буду заниматься гончарством, – рассказывает собеседник. – Мне тогда вручили диплом, хотя было стыдно его брать. Потом пришла мысль, что я получил его авансом и обязательно отработаю.
Так и вышло. Ближе к 2018 году этот вид деятельности из хобби превратился в полноценный источник дохода для всей семьи. В 2018 году Овчинниковы даже съездили на Международный пленэр гончаров, проходивший в российском Скопине, где Александр занял второе место среди 230 участников.
Гончарство в центре по-прежнему используется в качестве трудотерапии. А наш собеседник охотно показывает свои изделия: вазы, турки для кофе, блинницы, вазочки и, конечно же, горшки. Александр также демонстрирует авторскую керамику с элементами дерева. Это японская техника, но в белорусской интерпретации. При ее изготовлении использована коряга из торфяников, глина из Мира и… молоко.
– Это называется молочением, когда готовое изделие окунается в молоко и потом обжигается при температуре в 300-350 градусов. После образец приобретает характерный темный оттенок и становится непроницаемым для влаги. Все гончарные изделия, которые мы делаем, функциональные.
Так и вышло. Ближе к 2018 году этот вид деятельности из хобби превратился в полноценный источник дохода для всей семьи. В 2018 году Овчинниковы даже съездили на Международный пленэр гончаров, проходивший в российском Скопине, где Александр занял второе место среди 230 участников.
Гончарство в центре по-прежнему используется в качестве трудотерапии. А наш собеседник охотно показывает свои изделия: вазы, турки для кофе, блинницы, вазочки и, конечно же, горшки. Александр также демонстрирует авторскую керамику с элементами дерева. Это японская техника, но в белорусской интерпретации. При ее изготовлении использована коряга из торфяников, глина из Мира и… молоко.
– Это называется молочением, когда готовое изделие окунается в молоко и потом обжигается при температуре в 300-350 градусов. После образец приобретает характерный темный оттенок и становится непроницаемым для влаги. Все гончарные изделия, которые мы делаем, функциональные.
«
Как итог увлечения Александра – сегодня вся его семья занимается гончарством, что закономерно. Главное в жизни –личный пример.
»