Проект БЕЛТА расскажет, опираясь на музейные находки последнего времени, о людях, которые воевали на фронте, сражались в подполье или в партизанах, чтобы приблизить светлый день освобождения Беларуси.

Взрыв над Березиной

Семен Книга

Сожженный дом на улице Борисова. Весна 1942 г. Фото из личного собрания Георгия Шепелева.

Автомобильный мост через Березину, конец 1930-х гг. Фото из фондов Борисовского объединенного музея

прокручивай

Весной 1936 года Сталин объявил о строительстве стратегической асфальтированной магистрали Москва – Смоленск – Борисов – Минск. На нее планировали перенаправить весь автомобильный грузопоток с Варшавки. Новая трасса предполагалась в два раза шире знаменитого шоссе Москва – Ленинград и по сути являлась дублером Московско-Брестской железной дороги.
Строительство развернулось со скоростью курьерского поезда. Уже к июлю 1936-го был готов отрезок шоссе от столицы СССР до Смоленска, а деревянный мост через Березину, по которому можно было ездить разве что на телегах, уступил место железобетонному.
В сентябре 1939 года с волнением наблюдали борисовчане за массированной переброской советских войск по мосту через Березину в направлении западной границы. 17–18 сентября белорусские газеты запестрели заголовками «Выканаем свяшчэнны абавязак!», «Ніякія межы, ніякія пагрозы не пасякуць на часці Беларусь!».

Для Книги воссоединение Западной Беларуси и БССР стало по-настоящему особенным событием. Он надеялся вскоре увидеть родные места. Оставалось лишь подождать, пока обустроят новую границу.
Помешала война. «Опять немцы!» – в бессильном отчаянии твердил про себя Семен Никитич, слушая голос Левитана из репродуктора на площади. Он все еще надеялся, что врага остановят на границе, но вскоре захватчики вошли в Минск и стало понятно, что это надолго.
Борисов яростно оборонялся. К изрядно поредевшему гарнизону примкнули курсанты местного бронетанкового училища, подразделения НКВД по охране железной дороги, отступавшие бойцы Западного и Северо-Западного фронтов. Тысячи гражданских днем и ночью рыли семикилометровый противотанковый ров вдоль Березины. Врага нужно было удержать на этом рубеже любой ценой. Ровное и прямое как стрела шоссе, которым борисовчане так гордились, открывало гитлеровским ордам дорогу на Москву.

Орудийный расчет 175-го мотострелкового полка 1‑й Московской Пролетарской мотострелковой дивизии Западного фронта ведет заградительный огонь по противнику в районе Борисова, 2 июля 1941 г. Фото из фонда БГАКФФД.

Каждое воскресенье он отправлялся на городской рынок. Бродил по рядам, пытаясь узнать хоть что-то, что помогло бы осуществить грозный замысел, но тщетно. Главное – добыть взрывчатку, но где и у кого? Одно неосторожное слово или поступок могли привести к краху.
Упорство Книги наводит на мысль, что в городе он остался неслучайно, у него было партийное задание, которое в 1964 году еще не имел права разглашать. Известно лишь из документальных источников, что борисовское подполье в 1941–1942 годах оказалось под серьезным ударом, провалы следовали один за другим. Неудивительно, что Книга долго искал выход на своих.

Семен Никитич воспрял духом. К тому же в городе вскоре заговорили о партизанах, и это тоже радовало дорожного мастера, который не оставлял надежды связаться с народными мстителями. В июне 1942 года по решению ЦК КП(б)Б в советском тылу сформировали партизанский отряд «Смерть фашизму» и через Суражские ворота направили в Смолевичский район. Через год по решению межрайпартцентра Борисовской зоны его развернули в одноименную партизанскую бригаду. Она действовала в Смолевичском, Плещеницком, Логойском и Борисовском районах, нанося врагу ощутимый урон в живой силе и технике.
Но осенью 1942-го Книга еще не знал, что борьба с фашистами приобретет поистине всенародный характер. Он хотел мстить врагу и упорно искал, как связаться с партизанами.
Вскоре подвернулся подходящий случай. Через свояка Александра Якубицкого Семен Никитич познакомился с учительницей Слонской из деревни Высокие Ляды. Та и помогла ему встретиться с командиром партизанского отряда «Смерть фашизму» лейтенантом Василием Таруновым.

Немцы осенью 1941-го ошалело рвались к Москве, предвкушая скорую победу и парад на Красной площади. И без того вооруженную до зубов многочисленную охрану автомобильного моста через Березину усилили еще больше. Эта переправа для врага имела исключительное, стратегическое значение. Фашистским ордам под Москвой требовалась постоянная подпитка людскими ресурсами, вооружением, боеприпасами, топливом и провиантом. Надвигалась суровая русская зима. Немецким солдатам нужна была теплая одежда, печки для блиндажей. По мосту бесконечным потоком шли грузовики, автоцистерны, артиллерийские орудия, танки и бронетранспортеры, пехота и мотоциклисты.
Дорожный мастер Семен Книга видел, какая мощная вражеская военная махина катится мимо него. Руки невольно сжимались в кулаки от бессильной ярости.
Вскоре немцы стали распространять газеты, внешне напоминающие советские, с сообщениями о взятии Москвы. Лишь в феврале 1942 года, когда в результате наступления 4-й ударной армии Калининского фронта и действий партизан образовался сорокакилометровый разрыв германского фронта, так называемые Суражские ворота, до борисовчан стали доходить новости о том, что Красная армия отбросила немцев от Москвы.

Немецкий часовой у моста через Березину. Надпись на щите: «На этом месте БЕРЕЗИНУ переходили: 25.06.1708 Карл XII во время похода против Петра Великого и 27-29.11.1812 Наполеон I при отступлении из Москвы». Фото из свободных источников

Василий Тарунов

Жизнь под оккупацией в Борисове, 1940-е гг.

Партизаны не выходили на связь полтора месяца. Семен Никитич тем временем искал единомышленников среди тех, с кем вместе работал. «Попытался подбить их на „ремонт“ дороги, чтобы проще было заложить взрывчатку, которую я надеялся выпросить у партизан», – пишет Книга в своих воспоминаниях. И старший мастер Линевский, и инженер Смирнов согласно кивали головами, но организовывать «ремонт» отказались наотрез, переживая за семьи и собственную жизнь.
Под Новый год в окошко дома, где жил Семен Никитич с семьей, постучали.
– Хозяин! – в сгущавшейся темноте проступило простоватое мальчишеское лицо Семена Филипповича из деревни Сутоки, он работал продавцом в Борисове. – Забирай товар по адресу Цветной переулок, 3. Только долго не тяни – испортится.
Мужчина только открыл рот, чтобы спросить, какой товар, а Филиппович уже растворился в морозном воздухе.
В ближайшее воскресенье дорожный мастер с сыновьями отправился по указанному адресу, где его ждали восемьдесят полукилограммовых тротиловых шашек и капсюль замедленного действия.
Опасный груз перенесли на заранее подготовленное место в сарае, сверху присыпали сеном.
– Что это? – удивилась жена.
– Мыло, – нарочито сердито ответил Семен Никитич. – Только не трожь, на него покупатели есть.
Он тщательно продумал, как заложить взрывчатку. Каждый раз, когда предстояла работа на мосту, брал с собой одну-две толовые шашки. Немцы, охранявшие переправу, тщательно следили за всем происходящим и за тем, что делал дорожный мастер. Но как только они отвлекались, незаметно помещал взрывчатку в основание моста. Случалось, немцы не спускали с него глаз, тогда он уносил ее обратно домой и дожидался следующей рабочей смены. Провалить дело было никак нельзя, поэтому Книга не торопился, тщательно выверяя каждый свой шаг и действие. Эпопея со взрывчаткой растянулась на целых десять месяцев. К тому же не было связного от партизан, который должен был сообщить, как и куда после закладки взрывателя с часовым механизмом сможет уйти Книга со своей семьей. Об этом условились во время встречи с командиром партизанского отряда «Смерть фашизму» Василием Таруновым.
Дни шли, и встревоженный Семен Никитич отправился в деревню Бабий Лес, надеясь застать партизан. Но их там не было.
В пасмурный октябрьский день, когда Книга во дворе чинил телегу, его окликнула незнакомка: «Папаша, дай напоить коня». Оседланный гнедой нетерпеливо бил копытом, готовый сорваться с места.
Женщина оказалась связной спецгруппы Василия Соляника. Такой фамилии Семен Никитич прежде не слышал и насторожился. «Вот и познакомишься. Садись на коня и езжай в Расошное. Он тебя ждет», – строго заметила партизанская связная. «Можно хлопца с собой возьму? Мне спокойнее будет», – перестраховался Книга.
Пять минут спустя вдвоем с сыном Борисом в седле скакали в сторону Жодино. Гнедой дорогу знал, сам повернул к нужной хате. Оттуда вышел молодой, лет двадцати, коренастый парень, протянул крепкую ладонь.
Несмотря на молодость, Василий Соляник пользовался в партизанской бригаде особым уважением. За день до встречи с Книгой его группа перерезала подвесной кабель на автостраде Минск – Москва, лишив на пять дней штаб группы армий «Центр» связи со ставкой немецкого верховного главнокомандования. За это время наши войска продвинулись в направлении Орши, чуть не дойдя до Браздетчино – родной деревни Василия Соляника.

прокручивай

Партизаны минируют железнодорожную стрелку, Борисовский район, осень 1943 г.

Стараясь не привлекать внимания соседей, без вещей, не заперев дом, усадил родных на телегу и выехал со двора. На душе было тревожно. Если немцы обнаружат взрывчатку, все пойдет прахом, перекроют шоссе, устроят облаву. Дорожный мастер старался гнать от себя эти мысли, но они его не отпускали.
Из города выбрались без проблем. Но в километрах десяти от Борисова, у деревни Стаи, где немцы устроили КПП, пришлось поволноваться. Семен Никитич ловко сунул немцу полдесятка яиц, и довольный оккупант расплылся в улыбке и даже пожелал хорошей дороги.
Они доехали до 643-го километра шоссе и повернули направо. В условленном месте их уже ждали партизаны из отряда имени Чкалова. Но на душе по-прежнему кошки скребли. По расчетам Книги, взрыв должен был прогреметь в половине восьмого вечера. Всю ночь он беспокойно ворочался, лишь под утро задремал, а когда проснулся, его поздравили с успешным выполнением задания. Оказалось, часовой механизм был установлен не на двенадцать, а на двадцать четыре часа, и в положенное время раздался долгожданный «салют».
Центральные пролеты просели настолько, что немцы впоследствии ничего с этим не могли поделать. Шпалами и бревнами они долгое время безуспешно пытались укрепить середину сооружения.
Разрушение моста на Березине на полтора месяца парализовало движение на автомагистрали. Для наступающей Красной армии это был несомненный подарок, лишивший врага удобной коммуникации. К моменту, когда немцы соорудили деревянную переправу взамен взорванного моста, основные военные действия переместились южнее, к Рогачеву. Движение на дороге фашисты худо-бедно восстановили, но оно уже не было столь интенсивным, как прежде.

Семен Никитич Книга

А что наш герой? В отряде имени Чкалова его назначили политруком роты. О боевых заслугах Семена Книги весной 1944 года свидетельствуют записи в учетном листке партизанских кадров, датированном 4 июня 1945 года:

Особо подчеркивается, что Семен Книга «лично взорвал мост в городе Борисове на магистрали Москва – Минск».
Родина высоко оценила мужество и смелость, партизанскую смекалку Семена Книги. Он награжден орденом Красной Звезды и медалью «Партизану Великой Отечественной войны» I степени. Почему не удостоили звания Героя Советского Союза, которого он наверняка заслуживал?
Среди возможных причин историки называют тяжелую ситуацию, в которой оказалась партизанская бригада «Смерть фашизму» в июне 1944 года, незадолго до освобождения Борисова.
– Во время гитлеровской блокады партизанские документы были закопаны в землю, – поясняет заведующий Центром военной истории Беларуси Института истории НАН доктор исторических наук, профессор Алексей Литвин. – Лишь небольшую часть документации успели доставить в Центральный штаб партизанского движения в Москве. Остальное пришлось восстанавливать после войны.
Погибли и люди, которые могли бы сообщить необходимые детали и факты: Василий Соляник, командир партизанской бригады Василий Тарунов, отважный боец Семен Филиппович и многие другие.

О послевоенной жизни Семена Никитича Книги почти ничего не известно. Записи-воспоминания в Борисовский окружной музей в 1964 году он прислал по почте, конверт с обратным адресом не сохранился. Бывший комиссар партизанской бригады «Смерть фашизму», советский разведчик и дипломат Иван Дедюля в своей книге «Лесная гвардия», вышедшей в 1968 году, утверждает, что Семен Никитич жил в Смолевичском районе. Но все наши попытки найти хоть какие-то его следы, родственников результата не дали.