По образованию Владимир Сергеевич Поссе был историком, после войны многие годы работал сначала в Институте истории АН БССР, затем – в Институте истории партии при ЦК КПБ, Минском институте культуры. Ушел из жизни в июне 2017 года, оставив после себя сотни страниц воспоминаний. В них нашлось место и школьным годам, и детским товарищам, и семейным трагедиям, однако большая часть его записей посвящена Великой Отечественной войне.

Описывая последние мирные месяцы 1941 года, Владимир Поссе признавался, что в памяти остались городские соревнования по шахматам, увлечение театром, а также комсомол, путевку в который ему дала подруга матери Марина Малакович. В годы войны она руководила партийно-комсомольским подпольем в поселке Колодищи и в 1943 году приняла мучительную смерть от гитлеровцев в минской тюрьме.
Когда началась Великая Отечественная, Владимир Поссе успел окончить всего 9 классов. «Исход из Орши начался 4 июля 1941 года, когда стало очевидным, что ни эскадрильи ТБ-3, ни истребительный отряд оршанских школьников, студентов и рабочих, ни легендарная Первая Пролетарская дивизия врага не остановят. Струйки людей и слез, страха и крови тянулись за Днепр. Дошедшие укрывались под сенью старых лип на станции Дубровка. Женщины втаскивали в товарные вагоны маленьких детей, стариков и старушек», – описывал ужасы первых дней войны наш герой.

– Дедушка и его родные оказались в эвакуации на Урале, в Челябинской области. Сам он работал в совхозе водителем трактора, его мама, моя прабабушка, стала директором детдома, – рассказывает историю своей семьи Анастасия Порожнюк, внучка Владимира Поссе.

Все изменилось в 1942 году. «Прискакал мальчуган. Повестка! Остановил трактор. Мама вышила на кисете:

«Дорогая мамочка! Наступают дни, которые будут для всей нашей семьи и для меня самым сильным испытанием. Сама знаешь последствия боев, но что бы ни случилось, мамочка, будь уверена, сделано мною для тебя, для Родины так, как это требуется от комсомольца. Пусть всякое горе затмит близость победы, близость разгрома немецкого фашизма», – писал родным 9 июня 1944 года связист-телефонист Владимир Поссе. Последующие недели действительно стали для него испытанием: кровавые бои за Выборг, ранение, госпиталь… Но сержант Поссе оказался прав и в другом: меньше года отделяло его письмо от долгожданной Победы.

В начале июня 1944 года стрелковый полк, в котором служил связист-телефонист Поссе, был переброшен на Карельский перешеек. Перечитывая записи, сделанные им накануне во время Выборгской наступательной операции, проходившей с 10 по 20 июня 1944 года, поражаешься отваге наших солдат и тем ужасам, которые им пришлось пережить.
Но было на войне место и простому человеческому счастью. Его Владимир Поссе тоже описал в своих воспоминаниях. «Среди груды кирпичей, обгорелых бревен, в уголочке печного проема, сжавшись в комочек, дрожал и звал на помощь рыженький котенок. И теперь не во сне приходило к каждому из нас тепло родного очага, когда мы передавали из рук в руки «малыша», наделяя его самым близким именем. Преобладали, конечно, Мурки и Васьки. А командир роты Кравченко определил его Полковым Котенком. Вот в такой ипостаси он пошел с нами на прорыв линий, полос и прочего на погибель нашу, на штурм Выборга».

Для Владимира Сергеевича Выборгская наступательная операция имела очень важное значение. Дело в том, что его предок конунг-комендант Кнут Поссе в XV веке защищал эту же территорию от врага. И вот спустя четыре с половиной столетия история повторилась.

В своем фронтовом дневнике красноармеец Поссе подробно описал события начала лета 1944 года.
«9 июня. Артналет на наше расположение. Собрали манатки и двинулись на передовую. По дороге попали под артобстрел и укрылись на берегу озера, но и здесь тоже поминутно рвались мины. В воздухе сотни самолетов – идет разведка боем. Наконец мы на передовой».

«10 июня. Что-то ужасное, такого огня я еще не видал. От полета наших снарядов нестерпимый вой и свист, ветер, поднятый ими, сбивает с ног. Финны пытаются отвечать, но малоэффективно… Нет связи с КП, пошел на линию, около моста телега с трупами порвала кабель, срастил. Теперь все в порядке, теперь в свой дот».

«20 июня. Идет ожесточенный бой. Мы несем большие потери от артогня. Обстрел артиллерийский и снайперский ни на минуту не прекращается. Вышли к железнодорожному полотну, на той стороне финны. Мы залегли. Связи телефонной нет. Радио в порядке. Нет боеприпасов, и задача срывается… Батальонные связисты нашли нас и дали нитку. Ура! Есть связь».
«21 июня. Залазил на камни, бил по финнам. Ранены одной миной Зиннат, Фильчагин, я, Бартенев, радист и еще один. Связь порвана. Под огневым шквалом вползаем в санитарную роту. Выборг взят».

Регистрационная карточка рядового Поссе, 1944 г.

После ранения, полученного в ночном бою с 20 на 21 июня, Владимир Поссе был отправлен на излечение в Ленинград. Но даже там он не расставался с бумагой и чернилами. О госпитале писал: «Справа – обгоревший танкист, слева – краснофлотец. Прячет под матрацем клеш и бескозырку. Лежит в тельняшке. У него подолгу сидит мама. Плачет. Вся палата утешает: целы руки и голова, и родина не забудет. Танкист безнадежен, но тоже утешает. Он так и себе помогает».
Когда Владимир Поссе поправился, красноармейца сначала направили на трехмесячную нестроевую службу в 82-й полк, затем – на учебу в Московское военно-техническое училище связи погранвойск СССР. Лучшие слушатели этого училища принимали участие в Параде Победы на Красной площади 24 июня 1945 года. Был среди них в строю пограничников и Владимир Поссе.

Описывая парад, он признавался, что подготовка к торжеству мало чем отличалась от разработки военной операции: дата проведения нигде не фигурировала, использовалась дезинформационная. Скрытно перевозились будущие участники парада и размещались в подмосковных казармах. Неоднократно менялись решения об амуниции, обмундировании, рационе.

«По слухам, первые маршалы Буденный и Ворошилов предложили заменить подковки на сапогах кавалерийскими шпорами. И ведь нашлись они в подмосковных арсеналах, но на парадной форме не смотрелись и потому в Параде Победы участия не принимали, разве только на сапогах славных маршалов Георгия Жукова и Константина Рокоссовского... Но нам они доставили удовольствие своим звоном в редких прогулках по Москве. Мы сами себе казались приобщенными к романтическому и героическому военному сословию блестящих гусар. С удовольствием ловили любопытствующие взгляды юных москвичек и были по-мальчишечьи (это бывалые-то солдаты!) горды».

– В 1994 году дедушка вместе с семьей переехал в США, где жил до самой своей смерти. Но мы постоянно поддерживали с ним связь. Он очень тосковал по родине, часто писал о том, как дорога ему наша страна. Для него было очень важно, что я и мои дети остались в Минске, – говорит внучка ветерана и добавляет: – Да, сам он находился в Америке, но душой и сердцем до последних своих дней был в Беларуси.

Среди наград, полученных Владимиром Поссе, – орден Отечественной войны I степени, медали «За отвагу» и «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».

Владимир Поссе и его сестра Альма Поссе