Проект БЕЛТА расскажет, опираясь на музейные находки последнего времени, о людях, которые воевали на фронте, сражались в подполье или в партизанах, чтобы приблизить светлый день освобождения Беларуси.

Григорий Чекменёв

Достоверно известно, что Григорий Чекменёв из старинной казацкой семьи. И фамилия у него говорящая: чекмень – предмет казацкой одежды, нечто среднее между халатом и кафтаном.
В селе Янкуль Ставропольской губернии, где 25 января 1914 года он появился на свет, обитали представители разных народов. Жили дружно. В семье
Чекменёвых было четверо детей – старший Григорий, две дочери и младший Алексей. Росли без отца, о судьбе которого толком ничего неизвестно. Варвара Титовна Чекменёва трудилась сперва в овцеводческом товариществе «Руно», затем овцеводом в колхозе. Как водится, дети с малолетства ей помогали.
Правда, у старшего сына была своя, непонятная матери жизнь. Читал книжки, восхищаясь героическими поступками Чапаева и Котовского, знаменитых летчиков Чкалова и Громова. В военизированном летнем лагере школьником выполнил нормативы на «Ворошиловского стрелка». Как и все мальчишки того времени, готов был, если понадобится, сражаться за Родину до последней капли крови. Мечтал об армии.

Лихо заломленная фуражка, дерзкий взгляд – смотришь на фото и не верится, что этот бравый лейтенант в мирной жизни был пекарем-кондитером. Боевым товарищам он об этом вряд ли рассказывал. Какие еще торты, да для первых лиц, да с масляным кремом?! Крутил баранку – занятие, подходящее для лихого казака, вот и весь сказ.

Варвара Титовна Чекменёва (мать)

Окончив семилетку, Гриша покинул родное село. Почему выбрал именно Сочи и профессию кондитера? Где осваивал кулинарное ремесло? Как оказался в Мацесте? Это ведь был легендарный советский курорт, где c 1928 года отдыхал и лечился Иосиф Сталин. Пробовал ли вождь народов кондитерские шедевры Чекменёва? Ответы на все эти вопросы история для нас не сохранила.
Мечта Григория Чекменёва о военной службе сбылась в январе 1936-го, еще до того, как комсомол объявил добровольную мобилизацию молодежи в Рабоче-крестьянскую Красную армию. О призыве на срочную свидетельствует лаконичная запись в военных документах: «призван Курсавским РВК». К Курсавскому району относилось в ту пору его родное село Янкуль. Чекменёва сразу направили в школу наводчиков, затем в полковую школу младших командиров.
Демобилизовавшись, Григорий устроился в Мацесте заместителем начальника вневедомственной охраны. Тогда, в 1939-м, он единственный раз приехал на побывку домой. Красивый, молодцеватый, в военной форме и на удивление немногословный. «Мне он говорил, что служит в танковых частях», – вспоминал брат героя Алексей Чекменёв в 1971 году в письме в редакцию курсавской районной газеты «Призыв».
Что пряталось за нежеланием Григория делиться подробностями своей жизни? Почему он, которого сестры называли образцовым сыном и братом, вдруг отдалился от семьи? По свидетельству Алексея, на протяжении нескольких лет от брата не было вестей.
Одно из объяснений: Чекменёв-старший, возможно, имел какое-то отношение к охране дачи Сталина, которую возвели в Мацесте по проекту архитектора Мирона Мержанова в 1937 году. Факт документально не подтвержденный, но вполне правдоподобный, учитывая его должность заместителя начальника вневедомственной охраны в элитном районе Сочи.

прокручивай

Сочи. Мацеста, 1929 г.

В 1940 году Григорий возвращается на службу в армию. Его зачисляют курсантом Ростовского артиллерийского училища. В августе 1941-го после досрочного выпуска младший лейтенант Чекменёв сражается за Киев, в сентябре – октябре участвует в жестоких оборонительных боях под Нальчиком. В 1942-м дважды ранен. Одно из ранений – в голову – оказалось настолько тяжелым, что Григорий надолго выбыл из строя. Вернулся на фронт лишь в апреле 1943 года командиром 1-го огневого взвода 5-й батареи 1675-го артиллерийско-минометного полка 30-й кавалерийской дивизии. Информацию об этом можно найти в его наградных листах.

Советские солдаты наводят 120-мм миномет на позицию противника, 1941 г. Фото из открытых источников

Помимо убойной силы, огнемет на базе «ЗИС-3» оказывал мощное психологическое воздействие на ошеломленного врага. Можно вообразить ужас немцев, когда из жерл обычных пушек на них обрушивался огненный шквал. Как получилось, что беспартийному Григорию Чекменёву доверили засекреченное оружие? Этого, как и многих других деталей его боевого пути, мы, наверное, никогда не узнаем.

Сохранился документ, в котором Григорий Чекменёв впервые назван командиром огневого взвода. Он датирован 7 октября 1943 года. Это приказ о награждении его орденом Красной Звезды за героизм в боях с 27 августа по 4 сентября на переправе через Миусский залив. Перед войсками 4-го гвардейского кавалерийского корпуса, в составе которого находился взвод под командованием Чекменёва, была поставлена задача окружить таганрогскую группировку противника, не дать ей соединиться с основными войсками. Единственный путь к спасению для врага лежал через залив, и немцы его безостановочно атаковали.

Командир 1675-го артиллерийско-минометного полка майор Дмитрий Хижняк принял дерзкое и опасное, но, как оказалось, верное решение выдвинуть огневой взвод на открытую позицию, чтобы бить по врагу прямой наводкой.
Первым же залпом Чекменёв со своими бойцами ...

Строки из наградного листа

Рискованную, но эффективную тактику Чекменёв применил в боях под Новым Бугом Николаевской области, куда его взвод прибыл на подмогу подразделениям своей дивизии, которых беспрестанно атаковали «Мессершмитты». Комдив Головской насчитал за день более 600 вражеских налетов. При попытке продвинуться на запад по нашим войскам вели массированный огонь из танков и самоходных орудий, а с соседней высотки непрерывно строчили пулеметы.

Противотанковая пушка «ЗИС-3». Фото из открытых источников

О том, что предстоит переброска в Беларусь, не знал никто, даже комдив. Как известно из исторических источников, режим секретности в ходе подготовки операции «Багратион» соблюдался крайне строго.

Василий Головской

Восьмого мая командующий артиллерией 3-го Украинского фронта генерал-полковник Неделин дал указание готовиться к боевым действиям в условиях горной местности. Тактические учения, боевые стрельбы – казалось, все шло своим чередом, но ощущение надвигающихся кардинальных событий не покидало солдат и офицеров. Полученный в девять часов вечера 27 мая приказ из штаба корпуса предписывал перемещение в новый район дислокации. Уже через час первые подразделения дивизии маршем отправились на станцию Раздольная. В эшелоны грузились лошади, артиллерийские орудия, танки, личный состав. Очередь взвода Григория Чекменёва наступила 4 июня. В уже упоминавшемся письме в газету «Призыв» Алексей Чекменёв утверждает, что брат писал ему из Одессы: «Здесь фашистов уничтожил, нас перебрасывают на другой фронт». И попросил пока от писем воздержаться.

О чем думал Григорий, когда воинский эшелон проезжал Винницу, Бердичев, Житомир, Мозырь, Калинковичи? Что чувствовал, когда привычный глазу степной ландшафт сменился лесами, болотами, сонными речушками и невысокими песчаными холмами? За всю дорогу их ни разу не бомбили – повезло.

Эшелоны прибывали на железнодорожный разъезд Холодники в двух десятках километров на юго-восток от Озаричей. В пути артиллеристам поступил приказ в двухдневный срок на новом месте приступить к боевой подготовке. Командиров загодя учили наводить орудия по небесным светилам и сооружать из подручных материалов салазки для перемещения пушек по болоту.

К утру 21 июня части дивизии сосредоточились у деревни Корени Паричского, ныне Светлогорского, района, в двадцати километрах от линии фронта. На этом участке планировался крупномасштабный прорыв советских войск. Им противостояли семь вооруженных до зубов немецких пехотных дивизий. Неприятелю удалось за полгода основательно подготовить оборону, укрепив ее минными полями, многочисленными дзотами и длинными рядами траншей, ощерившихся проволочными заграждениями. Но главную надежду немцы возлагали на топкие, поросшие лесом болота, которые на их устаревших картах значились как непроходимые. Враг понятия не имел ни об успехах предвоенной мелиорации, ни о проходах через гиблый Бридский Мох, о которых красноармейцам рассказали местные жители. В условиях строжайшей секретности для танков строили гати, для разведчиков мастерили лыжи из лозы.

Двадцать третьего июня части 20-го стрелкового корпуса 28-й армии прорвали фронт и под непрерывной бомбежкой противника стали продвигаться в направлении Слуцка. Это были первые мощные аккорды разворачивавшейся Белорусской наступательной операции «Багратион». Сутки спустя 1-й Донской танковый корпус неожиданно для противника форсировал Бридский Мох. Под натиском 65-й армии генерала Павла Батова немцы в панике отступили. Не поверив в донесение командарма, что советские войска за первые же сутки продвинулись на 12 километров, маршал Георгий Жуков приехал на фронт с инспекцией и убедился, что наступление идет полным ходом.

По задумке командования 30-я кавалерийская Новобугская дивизия, входящая в состав 28-й армии, не сразу вошла в образовавшийся прорыв. Вечером 24 июня по приказу подразделения подтянулись ближе к переднему краю и выстроились в колонну в густом бору в пяти километрах от деревни Кобыльщины. Два дня наши войска двигались по узкой дороге, окруженной со всех сторон лесом и болотами, сопровождаемые непрерывными атаками артиллерии и ударами вражеской авиации.

Григорий Чекменёв со своими ребятами замыкал колонну и, вероятно, до конца еще не понимал масштаб происходивших событий. Даже сам Головской в журнале боевых действий описывает их буднично, как если бы это были бои местного значения. Перечисляет подбитые танки, повозки, автомобили.

прокручивай

Ближе к ночи 26 июня передовые кавалерийские части под аккомпанемент дивизионной артиллерии форсировали Птичь и приблизились к Слуцку. Первыми в город ворвались кавалеристы 133-го полка. Взвод Чекменёва в это время отражал контратаки противника. После Слуцка был Копыль, затем местечко Бобовня. За сутки дивизия под непрерывной бомбежкой преодолела 70 километров. Григорий, как и все бойцы, валился с ног от усталости, но медлить было нельзя. Командование поставило задачу как можно быстрее перерезать железную дорогу Минск – Брест и освободить Столбцы.

На рассвете 2 июля стремительной атакой 138-го кавалерийского полка и двух батарей артиллерии, в их числе огневой взвод лейтенанта Чекменёва, освободили Новый Свержень. Много чего повидавший на войне Чекменёв удивился, увидев, что на станции все еще стояли три немецких эшелона. Они стали легкой добычей для огнеметов. Вражеская разведка явно опаздывала, хотя в небе постоянно кружили разведывательные самолеты врага.
Вскоре небольшая группировка наших войск вброд форсировала Неман и к половине одиннадцатого утра 2 июля освободила Столбцы. За два дня были уничтожены четыре сотни вражеских солдат и офицеров, 204 железнодорожных вагона, 36 зенитных орудий, 6 паровозов, один бронепоезд, 14 танков, 12 бронетранспортеров. Но и потери дивизии оказались немалые. Три дня под непрерывным вражеским огнем, отражая все новые и новые контратаки, она удерживала занятый район в ожидании подхода основных частей.

Немецкий поезд с горючим. Фото из открытых источников

Шли маршем ночью. Авангард с огневым взводом «расчищал» путь остальным подразделениям. В семь утра на трехкилометровом отрезке между деревнями Долматовщина и Бурдевичи Кореличского района дорогу наступавшим войскам неожиданно перерезали два немецких мотопехотных батальона. Взвод Чекменёва, который находился в авангарде колонны на некотором удалении от основных сил, атаковали танки. Артиллеристы с ходу развернули орудия, завязался неравный бой. Выбора не было – по немецким танкам били прямой наводкой. С первых же выстрелов были подожжены два танка противника. Но немцы подтягивали все новые силы. Шестнадцать вражеских танков двигались прямо на наших бойцов, выплевывая на ходу смертоносные снаряды. Взрыв – и одно из двух огневых орудий искорежено, расчет погиб. Во втором остался один боец. Тогда отважный комвзвода сам встал за оружие и продолжал вести огонь, хотя танки были совсем рядом. К счастью, подоспела помощь артиллерии и, разгромив вражеский танковый заслон, части дивизии двинулись дальше на запад. Седьмого июля выдалась короткая передышка, а назавтра бои на подступах к Барановичам разгорелись с новой силой.
На рассвете 138-й кавалерийский полк с головным отрядом из двух батарей 1675-го артил­лерийско-минометного полка внезапно для противника вышел северо-западнее Барановичей. Как свидетельствуют документы, старший лейтенант Григорий Чекменёв со своим орудием форсировал вброд реку Мышанку и захватил опорный оборонительный пункт противника в деревне Тешевле. Этот маневр оказался крайне важным, поскольку был захвачен плацдарм для дальнейшего успешного наступления наших войск.

прокручивай

Перед взорами солдат и офицеров подоспевшего подкрепления открылась страшная картина. Вокруг орудия старшего лейтенанта Григория Чекменёва насчитали более двух сотен трупов гитлеровцев, дымились четыре подбитых вражеских танка.

Фото из открытых источников

Противник предпринял невероятные усилия, чтобы вернуть утраченные позиции. Немцы бросили в бой на этом участке фронта не менее двух полков пехоты и 12 танков. Чекменёв, имея в своем распоряжении единственное орудие, с открытой огневой позиции вел огонь по врагу. Первая вражеская атака именно благодаря его беспримерному мужеству захлебнулась. Вскоре немцы предприняли еще одну. Силы были неравными, но Чекменёв вел огонь до последнего снаряда. Когда боеприпасы закончились, с гранатой в руке бросился на врага…

В журнале боевых действий полковник Василий Головской сделает очередную запись: «с овладением Чешевля, Белолесье, Гримматовцы, Дурневичи части 30 КД успешно выполнили задачу командования – фланговым ударом содействовать овладению городом Барановичи».

В сентябре 1944 года Президиум Верховного Совета СССР за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом отвагу и геройство присвоил старшему лейтенанту Григорию Чекменёву звание Героя Советского Союза (посмертно).
В его честь назвали улицу в Тешевле. Совсем недавно, в январе 2024 года, имя Героя присвоили Мирской средней школе Барановичского района. «Чтобы показать, что для нас, белорусов, священна память о беспримерном мужестве и героизме защитников Родины. Имя Героя Советского Союза, присвоенное школе, обязывает ко многому. В первую очередь, быть достойными памяти человека, оставившего после себя такой заметный след», – сказал на торжественной церемонии председатель Барановичского райисполкома Сергей Карпенко. За происходящим мог наблюдать родной племянник Григория Чекменёва Владимир Ваулин – агрогородок Мир и Ставрополье соединил телемост.
И в Тешевле, и в Мире в учреждениях образования создали экспозиции, где бережно хранят документы, связанные с Чекменёвым, среди которых письма его родных и близких. В Мирской средней школе к 80-летию освобождения Беларуси в честь героев минувшей войны у школьных стен заложили яблоневый сад.
– Каждый класс причастен к этому благородному делу, – рассказывает директор Светлана Медведик, проводя небольшую экскурсию по школьному двору. – Вот эту яблоньку высаживал третий класс, на ней ленточки с поздравлениями ко Дню Победы. Чернила смыло дождем, а ленточки остались, и яблонька – смотрите! – в первый же год расцвела.
В школе нет отдельного помещения для музея, но есть «говорящие стены», как рассказала Светлана Михайловна. На них запечатлен и подвиг, и наша общая боль – геноцид против белорусского народа в годы Великой Отечественной войны.


Большинство реликвий, относящихся к героическому прошлому Чекменева, передали в Мирскую школу из Тешевле, где их на протяжении долгих лет бережно собирали военрук Эдуард Хрущанович и заслуженный учитель БССР Екатерина Симакович.

– Эдуард Цезаревич как профессиональный военный и преданный делу человек очень увлекался поисковой работой, – рассказывает краевед, учитель младших классов Тешевлянской средней школы Мария Дашко. – Стремился воспитать ребят в патриотическом духе, и у него это получалось – дети буквально ходили за ним по пятам. Хотя в начале 1990-х было время, когда судьба школьного музея висела на волоске. Но учителя его отстояли, сохранив память и о Чекменёве, и о драматических событиях, происходивших в наших местах во время войны.

прокручивай

В Барановичском районном краеведческом музее есть два бесценных экспоната – фуражка и фляжка старшего лейтенанта Григория Чекменёва.
– Их нам в свое время передала вдова героя Анна Чугунова-Заярная, – рассказывает старший научный сотрудник Ирина Сайко. – Вскоре после гибели Григория она вышла замуж, родила детей, но на всю жизнь сохранила светлую память о Чекменёве.
Анна Ивановна действительно приезжала в Барановичи, чтобы передать предметы для музея. Это подтверждает краевед Мария Дашко. И добавляет:
– Много лет она переписывалась с Тешевлянской школой, приезжала в гости, искренне и сердечно интересовалась нашими делами. Внук, с которым она у нас гостила, эту традицию не продолжил. Собственно, не обязан – прямых потомков Чекменёв не оставил.

Фуражка и фляжка подлинные, в этом Мария Дашко не сомневается, но не с поля боя. И ясно, почему. Мать Чекменёва после получения похоронки требовала, чтобы ей предоставили тело сына. Об этом факте упоминает в своем письме его брат Алексей. «Но Москва дала ответ, что ваш сын пропал вместе с танками», – писал он.

На самом деле для нас неважно, как у супруги оказались вещи героя, хранящиеся сейчас в Барановичском районном краеведческом музее. То ли после демобилизации, когда Чекменёв недолго работал в Сочи, то ли в 1942-м, когда после ранения приезжал на побывку из госпиталя.

Главное – они принадлежали настоящему воину-освободителю и герою, одному из многих тысяч солдат и офицеров, которые за освобождение Беларуси и Великую Победу заплатили самую высокую цену, что есть на земле.

Мария Дашко, краевед

Ирина Сайко, старший научный сотрудник Барановичского краеведческого музея