О том, что гитлеровцы использовали советских подростков как разведчиков и диверсантов против наших партизан и солдат, заговорили только в конце 1990-х. Тогда чаще всего упоминали открытую в июле 1943 года детскую школу в германском городке Гемфурте. И лишь недавно стало известно: в СССР маленьких шпионов и подрывников начали готовить намного раньше – уже в августе 1941-го. Причем одна их первых таких школ располагалась в деревеньке возле белорусского Турова.
СОВМЕСТНЫЙ ПРОЕКТ БЕЛТА И МИНИСТЕРСТВА ЮСТИЦИИ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ
СОВМЕСТНЫЙ ПРОЕКТ БЕЛТА И ГЕНЕРАЛЬНОЙ ПРОКУРАТУРЫ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ
На оккупированных нацистами советских землях среди гражданского населения мужчин почти не было – ушли на фронт. Зато в городах и селах осталось очень много детей и подростков – около 3,7 миллиона. В одном лишь Минске несовершеннолетние составляли 44% жителей! Фашисты не только пытались сделать их лояльными к «новому порядку», но и использовать против советских солдат.
– Несовершеннолетние агенты появились уже к концу июля – началу августа 1941 года, – уточняет заведующий отделом публикаций Национального архива Республики Беларусь (НАРБ) кандидат исторических наук Святослав Кулинок.
Первое время подросткам доверяли простейшие разведывательные задания в прифронтовой полосе и диверсии. А еще из них делали сигнальщиков для немецкой авиации. В ход шли различные манипуляции. Например, в 1941 году оккупанты захватили под Псковом детский дом, в котором жили подростки с замедленным психическим развитием. Им внушили мысль о том, что скоро за каждым прилетит мама. Но чтобы самолет приземлился в нужном месте, ему обязательно нужно подать сигнал – выстрелить в небо из сигнальной ракетницы.
– Вместе с немецкими агентами детдомовцев под видом эвакуированных отправили в Ленинград. Там расставили возле особо важных объектов, в частности Бадаевских складов. Во время налета немецкой авиации ждавшие мам подростки стали пускать ракеты вверх, – рассказывает историк.
Нередко переодетые немцы играли на желании детей помочь советским солдатам. Например, в одну из деревень между нашей и гитлеровской линией обороны явились двое в форме майоров Красной Армии. Созвали ребят и попросили их помочь найти наших солдат, мол сами не справимся, выдали им ракетницы и объяснили: разойдитесь по округе, как только увидите артиллерию, стреляйте зеленой ракетой, много войск – красной, склад – выпускайте сразу две. Троих маленьких помощников задержали на одном из участков фронта. К тому времени они успели выпустить по пять ракет…
Первое время подросткам доверяли простейшие разведывательные задания в прифронтовой полосе и диверсии. А еще из них делали сигнальщиков для немецкой авиации. В ход шли различные манипуляции. Например, в 1941 году оккупанты захватили под Псковом детский дом, в котором жили подростки с замедленным психическим развитием. Им внушили мысль о том, что скоро за каждым прилетит мама. Но чтобы самолет приземлился в нужном месте, ему обязательно нужно подать сигнал – выстрелить в небо из сигнальной ракетницы.
– Вместе с немецкими агентами детдомовцев под видом эвакуированных отправили в Ленинград. Там расставили возле особо важных объектов, в частности Бадаевских складов. Во время налета немецкой авиации ждавшие мам подростки стали пускать ракеты вверх, – рассказывает историк.
Нередко переодетые немцы играли на желании детей помочь советским солдатам. Например, в одну из деревень между нашей и гитлеровской линией обороны явились двое в форме майоров Красной Армии. Созвали ребят и попросили их помочь найти наших солдат, мол сами не справимся, выдали им ракетницы и объяснили: разойдитесь по округе, как только увидите артиллерию, стреляйте зеленой ракетой, много войск – красной, склад – выпускайте сразу две. Троих маленьких помощников задержали на одном из участков фронта. К тому времени они успели выпустить по пять ракет…
К февралю 1942 года
Подростки свято верили, что помогают своим, собирая данные по аэродромам, расположению советских частей и штабов, артиллерии
вербовка детей стала массовой
К февралю 1942 года вербовка детей стала массовой. В «Материалах по агентурной обстановке на территории СССР, временно оккупированной немцами», подготовленных 2-м отделом Разведывательного управления Генерального штаба РККА, упоминается крупная шпионская организация, почти полностью состоявшая из подростков 13–16 лет.
Возглавлявший ее агент всегда приходил на встречу с ребятами в форме майора Красной армии, а его помощник – в форме лейтенанта. Подростки свято верили, что помогают своим, собирая данные по аэродромам, расположению советских частей и штабов, артиллерии.
До недавнего времени считалось, что воевать против своих же солдат советских детей начали учить только в 1942 году. Но в фондах Национального архива Республики Беларусь удалось обнаружить уникальный документ, утверждающий: это произошло намного раньше.
Уже в проекте докладной записки от 18 августа 1941-го первый секретарь ЦК КП(б)Б Пантелеймон Пономаренко сообщал Иосифу Сталину: в деревне Кремное (сейчас – Туровский сельсовет Житковичского района Гомельской области) немцы «организовали трехдневные курсы для подростков 13-14 лет из детей репрессированных и других контрреволюционных элементов и готовят из них террористов для командиров РККА. Прошедших подготовку вооружают наганами и забрасывают в наш тыл. Этот же контингент используется в качестве разведчиков».
– Для такой работы немцы, как правило, привлекали хулиганов и подростков с уголовным прошлым, сирот, детдомовцев и тех, чьи родители пострадали от советской власти. Способы применяли разные: от игры на тяге к приключениям и подражанию взрослым, в том числе военным, до запугивания, угрозы уничтожить всю семью, подкупа. Известны случаи, когда в заложники брали близких людей ребенка, – объясняет Святослав Кулинок.
Уже в проекте докладной записки от 18 августа 1941-го первый секретарь ЦК КП(б)Б Пантелеймон Пономаренко сообщал Иосифу Сталину: в деревне Кремное (сейчас – Туровский сельсовет Житковичского района Гомельской области) немцы «организовали трехдневные курсы для подростков 13-14 лет из детей репрессированных и других контрреволюционных элементов и готовят из них террористов для командиров РККА. Прошедших подготовку вооружают наганами и забрасывают в наш тыл. Этот же контингент используется в качестве разведчиков».
– Для такой работы немцы, как правило, привлекали хулиганов и подростков с уголовным прошлым, сирот, детдомовцев и тех, чьи родители пострадали от советской власти. Способы применяли разные: от игры на тяге к приключениям и подражанию взрослым, в том числе военным, до запугивания, угрозы уничтожить всю семью, подкупа. Известны случаи, когда в заложники брали близких людей ребенка, – объясняет Святослав Кулинок.
В одном из документов абвера нацистам рекомендовалось посещать детские дома и вербовать 15-16-летних. Фашисты прекрасно знали, какие там ужасные условия: «… избиение ремнем, битье по затылку, выкручивание ушей – обычное дело, лишение еды, кусочка хлеба…». Воспитанница Червенского детдома так вспоминала свою жизнь в те годы: «Для приготовления завтрака на котел емкостью 12 ведер воды выдавали 3 кг самой плохой овсяной или ячневой с остюками муки. Размешивая в воде, получали скользкую баланду. Мы ее на завтраке пили без хлеба. На обед – также 3 кг муки, 1 ведро картошки и 40 грамм хлеба из желудевой муки. На ужин – 3 кг муки, по 2 черпака баланды. Это паек на более чем 200 детей. Соли не было. Тарелок и ложек тоже. Каждый ребенок взял на мусорке жестяную банку из-под консервов. С них мы пили. Одежду с начала войны не получали. Она износилась, мы остались раздетые и босые».
14
На территории Беларуси действовало минимум
Размещались они в Барановичах, Бобруйске, Борисове, Бресте, Вилейке, Городке, Кремном, Куренце, Минске, Могилеве, Сенно, Слуцке, Орше и Шумилино
подростков
школ и курсов, на которых обучались будущие разведчики и диверсанты из числа несовершеннолетних
1000
через данные школы по приблизительным подсчетам могло пройти более
Некоторые подростки сами соглашались помогать гитлеровцам в обмен на еду, теплую одежду и деньги. Отобранных в агенты кандидатов оформляли сотрудниками.
После этого могли направить на обучение в одну из разведывательно-диверсионных школ или сразу на задание – после разового инструктажа.
К весне 1942 года спецшколы работали уже в нескольких селах и городах, в том числе в Бобруйске. Там за 7–15 дней учили незаметно проникать в расположение частей Красной армии, выяснять количество и род войск, названия и нумерации частей, фамилии командиров, местонахождение артиллерии, танков, складов с боеприпасами и горючим.
– Организация таких школ и курсов – фактически указания «сверху», – отмечает историк. – Начальник абвергруппы-209 капитан Фриц Больц (он же Бухгольц) объяснял, почему в агенты лучше вербовать не взрослых или стариков: во-первых, подростки не обязаны иметь при себе документов, во-вторых, к ним военные и охрана проявляли сострадание, особенно к сиротам. Поэтому самой распространенной легендой для агента был рассказ о том, как каратели расстреляли родителей.
– Организация таких школ и курсов – фактически указания «сверху», – отмечает историк. – Начальник абвергруппы-209 капитан Фриц Больц (он же Бухгольц) объяснял, почему в агенты лучше вербовать не взрослых или стариков: во-первых, подростки не обязаны иметь при себе документов, во-вторых, к ним военные и охрана проявляли сострадание, особенно к сиротам. Поэтому самой распространенной легендой для агента был рассказ о том, как каратели расстреляли родителей.
Когда нацисты поняли, что маленькие шпионы работают вполне успешно, их обучение стало более систематичным. Масштабы школ и курсов 1942–1943 годов поражают. Разоблаченный немецкий агент Городовец отмечал: в Минске обучается до тысячи человек от 15 до 19 лет. Набор в школу идет раз в два месяца. Какой там Гемфурт, где училось одновременно всего 25–75 человек!
– В этот же период задания для детей-агентов усложняют. Раньше их использовали в основном для разведки переднего края фронта и в качестве сигнальщиков. Теперь ставили целью проникнуть в партизанские отряды, вести там подробную разведку и совершить теракт против командиров.
– В этот же период задания для детей-агентов усложняют. Раньше их использовали в основном для разведки переднего края фронта и в качестве сигнальщиков. Теперь ставили целью проникнуть в партизанские отряды, вести там подробную разведку и совершить теракт против командиров.
Например, в феврале 1943 года был задержан 10-летний Черешнев, получивший от немцев задание бросить таблетки с бациллами сапа в колодцы с питьевой водой в местах расквартирования красноармейцев, – рассказывает Святослав Кулинок. – Агентам-подросткам Шумилинской школы ставилась задача в районе Витебска, Полоцка и Орши собирать разведданные о расположении партизанских отрядов, производить теракты против командного состава. Выпускникам Минской школы – отравить воду в колодцах и уточнить дислокацию отрядов.
на снимке беспризорные дети на оккупированной территории БССР
Нацисты старались привлечь к агентурной работе как можно больше детей и подростков. И если раньше обращали внимание в основном на уголовников, беспризорников и сирот, то к 1943 году к этому списку добавились еще ребята из семей изменников и предателей Родины.
Разведчиками к партизанам часто засылали детдомовцев. Углубленную подготовку они получали в фашистских спецшколах в Могилеве, Слуцке и Орше. В вербовке часто помогали руководители и персонал детдомов. Начальник особого отдела 1-й Минской партизанской бригады Папшев сообщал: «10.08.1943 года приблюдок германского фашизма Астапенко, используя свое служебное положение, как заведующий детдомом, вызвал к себе группу ребятишек в количестве 7 человек от 10 до 16 лет и под угрозой изгнания последних из детдома дал им задание пройти в партизанский район в д. Иваничи, узнать количество партизан на заставе, их вооружение, места постов, что этой же группой ребятишек и было сделано».
– Для разведки партизанских отрядов в лесах в местечке Сенно гестапо организовало курсы разведчиков. На них обучалось до 140 человек, в основном жены полицейских, их дети до 14 лет, беспризорные и детдомовцы. Имели место факты вербовки в агенты и комсомольцев. В школе, которая размещалась в Старом Борисове, проходило обучение до 150 таких детей, – уточняет историк.
– Для разведки партизанских отрядов в лесах в местечке Сенно гестапо организовало курсы разведчиков. На них обучалось до 140 человек, в основном жены полицейских, их дети до 14 лет, беспризорные и детдомовцы. Имели место факты вербовки в агенты и комсомольцев. В школе, которая размещалась в Старом Борисове, проходило обучение до 150 таких детей, – уточняет историк.
В 1943 году обучение агентов-детей ставят на поток. Упор делают уже не на качество, а на количество. Поэтому малолетние несостоявшиеся террористы все чаще проваливают задания. Так, в партизанской бригаде «Разгром» были разоблачены две девочки 10 и 6 лет. При них обнаружили отравляющие вещества под видом лекарств. Через месяц был задержан 14-летний агент Николай Петрович. На допросе он признался, что был завербован Узденской жандармерией для ведения разведывательной работы против партизан. Успел выдать партизанские семьи в деревне Песочная.
К осени 1943-го Красная армия вышла к восточным границам БССР и начала их освобождение. С освобожденных территорий РСФСР и Украины шпионские школы срочно начали перемещать на восток, в том числе на территорию нашей страны. К лету 1944 года стали дополнительно действовать курсы по подготовке агентов-подростков в Бресте и Барановичах.
В Бресте по улице 17-го Сентября располагалась шпионская школа для рожденных в 1927–1929 годах. В ней обучали три месяца, на это время курсантам полагался оклад – 1600 марок.
Благодаря разоблаченному в марте 1944 года агенту Павлу Потоцкому, окончившему школу шпионов в Барановичах, мы знаем: во время учебы гитлеровские разведорганы у каждого подростка взяли подписку, в которой указывается, что в случае нарушения или невыполнения задания вся семья расстреливается, а хозяйство уничтожается.
К осени 1943-го Красная армия вышла к восточным границам БССР и начала их освобождение. С освобожденных территорий РСФСР и Украины шпионские школы срочно начали перемещать на восток, в том числе на территорию нашей страны. К лету 1944 года стали дополнительно действовать курсы по подготовке агентов-подростков в Бресте и Барановичах.
В Бресте по улице 17-го Сентября располагалась шпионская школа для рожденных в 1927–1929 годах. В ней обучали три месяца, на это время курсантам полагался оклад – 1600 марок.
Благодаря разоблаченному в марте 1944 года агенту Павлу Потоцкому, окончившему школу шпионов в Барановичах, мы знаем: во время учебы гитлеровские разведорганы у каждого подростка взяли подписку, в которой указывается, что в случае нарушения или невыполнения задания вся семья расстреливается, а хозяйство уничтожается.
Пока точно не известно, был ли «Союз белорусской молодежи» одним из «поставщиков» агентурных кадров для немецких спецслужб. Прямых указаний на это в документах практически нет. Но «СБМ» стала одной из крупнейших пронемецких организаций на территории БССР со своим административным ресурсом, куда вступили сознательные противники советской власти. Там были и свои школы. В основном в них готовили руководителей «молодежного союза» различных уровней, но с большой долей вероятности можно говорить о том, что кадры оттуда привлекались и к разведывательной работе. Косвенным подтверждением этого является то, что в учебных центрах в Альбертине и Дроздах подросткам преподавали такой предмет, как «борьба с партизанами Беларуси». Кроме того, кандидат на должность инспектора в руководящий штаб «СБМ» Бондаренко утверждал: «Я хорошо знаком с методами советской разведки, имею богатую практику и чутье в вопросе выявления и уничтожения вражеских элементов из русских, которые вошли в доверие в большом количестве к немецким властям.
 |  |  |
Судьба разоблаченных агентов была трагичной. Судьба разоблаченных агентов была трагичной. Если это происходило в тылу Красной армии, то у подростка появлялся шанс выжить. Часто дети-диверсанты сами сдавались органам госбезопасности и активно шли на сотрудничество. В таких случаях их, как правило, не расстреливали. Некоторых маленьких шпионов отправляли до совершеннолетия в детские исправительно-трудовые лагеря, остальных сажали в тюрьму на 10-25 лет. Расстреливали тех, кто успел совершить серьезные преступления – убийства, диверсии. Меньше шансов выжить было у разоблаченных партизанами. Как правило, после допроса и получения необходимых сведений таких подростков убивали.
– Возможности содержать агентов в партизанских частях не было. Пленного ведь нужно кормить и охранять. Кроме того, командир соединения нес ответственность за жизни всех в отряде. Очень часто при партизанских отрядах были целые лагеря мирного населения. В этой ситуации присутствие диверсанта-террориста было весьма рискованным. Поэтому руководители партизанских соединений могли приказать расстрелять подростка по одному лишь подозрению в шпионаже. В свидетельских показаниях Зои Юдиной против заместителя командира по разведке 4-й Белорусской партизанской бригады Николая Шураева указывалось, что он «лично расстрелял детей, которых заподозрил как немецких агентов, засланных в партизанскую зону. Осенью 1942 года Шураевым была расстреляна Федорова Елена, комсомолка, молодая девушка, связанная с партизанами…». Конечно, известны случаи, когда разоблаченных агентов-подростков отпускали домой, но таковых было не более 10%, – уточняет историк.